Записки скромного домовенка

ЗАПИСКИ ПО РОЛЕВОЙ ИГРЕ "СКАЗКИ-2006: БЫЛЬ И НЕБЫЛИЦЫ" Автор - Хыиуду В 6-9 числах мая месяца года от Рождества Христова две тысячи и шестого на полигоне близ г. Хотьково, что около 55 км от Москвы по Ярославскому направлению, произошла полевая ролевая игра, в просторечии - полигонка, под названием "Сказки-2006: Быль и Небылицы". Представляем вашему вниманию записки одного из непосредственных участников игры - Хыиуду. Если вас вдруг заденет за живое то, что тут написано - отвечайте, обсуждайте, подправляйте, можете даже поругать - но чтобы аргументированно! Заранее приношу извинения за полную неточность цитат и невозможность определения автора. А также очень нечеткую хронологию событий, искажение фактов, коверкание имен и легкий стеб. Приглашений на "Сказки" ко мне пришло несколько. Кто-то звал в Киев, кто-то в пустыню, кто-то в Диканьку, Дима Брехов даже в Джинистан пригласил. А я не поехал ни туда, ни сюда, ни растуда, устроился в Новгород домовенком, назвался Никодимом - и рад. Последнее приглашение пришло за 2 дня до игры, в тот момент, когда я бегал по церковным лавкам в поисках подходящей ткани, от одного из багдадских нищих. "Забавно, - ответил я, - я уже туда еду, как раз тебя хотел пригласить". Покупка тканей в церковной лавке на Полянке - это вообще картина маслом и сыром: входим мы туда с Аликом (будущим отцом Иоакимом Киевским), а тамошняя матушка нам сразу указывает на соседнюю комнату: "Лен там!" - "Что, прямо так сразу?" - "А что тут думать, и так все понятно, вы эти, как их, реставраторы!" - "Реконструкторы, только мы не они, мы ролевики" - "Неважно, все вы для меня тут реставраторы. Вон, берите тот лен, во втором рулоне, его все ваши берут!" - "Почем?" - "150. Скоро завезут новую партию, дороже будет" - "Оно и понятно, сезон начинается!". Признаюсь, это была моя первая игра, к которой я более-менее серьезно подготовился в плане антуража. Кстати, обошлось это все относительно дешево: два метра льна на рубашку - 300 рублей, галуны на нее же (3 метра) - 45 рублей, да еще лапти за 300. Мешок для штанов мне достался нахаляву, а шапку я взял у друга на время. Итого - 650 рублей за костюм, который Ежж позже счел "прикидом пафосного домового" и отвалил мне за него не 2, а целых 4 серебрянника. На вокзале мы с Аликом ожидали увидеть огромную толпу, однако не увидели никого. Впрочем, пройдя по составу, мы встретили еще одного ролевика, который прямо с питерского поезда поспешил на александровский. В какую он локацию ехал, я так и не понял, вроде бы собирался быть бродячим. Естественно, как только он увидел мою гитару, он захотел ее перенастроить, она у всех почему-то вызывает желание ее перенастроить. Впрочем, он пошел еще дальше и перевинтил мне гриф, за что ему спасибо, играть стало удобнее. Через час мы вышли на Абрамцево, поговорили с кучкой народа, которая не знала, куда идти, и сидела на платформе, потом с еще одной кучкой, которая знала куда идти, однако тоже сидела - и пошли втроем. Как вошли на полигон - наш спутник ушел вперед, и больше я его за всю игру не видел. Так мы и расстались, даже не узнав имени друг друга. Это еще один парадокс в ролевой среде - "Как тебя зовут" никогда не задают самым первым вопросом. Иногда это спрашивают в середине разговора, иногда в конце, а иногда, как у нас, и вообще не спрашивают. Короче говоря, дальше мы пошли вдвоем. Встретили Форве, у которого спросили, где здесь Киев и Новгород. Узнали, что Киев "в самой дальней заднице и налево", а Новгород, соответственно, "в самой дальней заднице и направо". Оснащенные, таким образом, новейшими географическими сведениями, мы добрались до мертвятника, где в самом разгаре была чиповка. Пошли дальше, мимо Киева, так его и не заметив, встретили двух Василисок, которые нас уверили, что они мирные, белые и пушистые. В смысле, зеленые и чешуйчатые, но все равно добрые. Потом поворот, потом троица попов, обсуждавших свои дела духовные. "Святы отцы, а здесь Киев?" - "Нет, здесь Новгород!" - "Ну, тогда я дошел!" Далее, как и всегда - игра, игра, игра! Сказочный беспредел, пан-Европа и гей-славяне. В сплошном экшене хронология забываются, остаются токмо яркие впечатления. Вот их-то здесь и будет! 6 мая. В лагере меня сразу приняли довольно тепло. Ну а как еще можно принимать персонажа, который, по выражению Айлил, "в моменты переворотов, смут и прочих бедствий в лагере просто ходячая плюшка"? Сразу пошел искать, к кому бы вписаться, к моему великому сожалению, к генеральским дочкам вписаться не получалось, они и так, согласно классическому сценарию, спали в двушке втроем - Ульяна, Аглая и сенная девка Фрося. Царя Гороха, моего квартиродателя не было, потом выяснилось, что он ходил в Европы рекламировать оную Фросю и ее сеновал. В общем, вписываться мне пришлось к думному дьяку Филимону - спасибо ему за приют для маленького домовенка! Перед началом игры пошли мы с Яшкой-писарем в Киев, за нашей лопатой. Я поднимаюсь на гору и начинаю отыгрывать: "Исполать вам, славные жители стольного града Киева! Дозволено ли будет нам осмотреть красоты города вашего, слух о коих далеко разносится за пределы его...". Яшка снизу: "Домовой, нафига нам этот Киев, вот она - наша лопата!" Как шло строительство царского терема: первый день - построен терем (усилиями домового, дьяка, купца, путешественника и писаря), второй день - в нем разжигают костер, третий - туда притаскивают царский трон, и Горох-таки соблагоизваливает там появиться ;). Жить в пустом и необитаемом тереме мне не улыбалось совершенно, поэтому я большую часть игры провел в доме Садко. На чиповку пришлось ходить три раза - очереди были жуткие. За это время я успел прочувствовать на своих ногах всю прелесть лаптей, которые: промокают, как только ты ступишь на хоть сколько-нибудь влажную землю, норовят упасть с ноги при ходьбе по кручам (завязки я, естественно, не удосужился сделать), на тех же кручах норовят превратиться в лыжи и уехать вместе с ногами куда подальше, а еще они замечательно коллекционируют пробы грунта и разных иголок и колючек со всего полигона, вместе с пролитой сгущенкой и просыпанной тушенкой. Что-то вроде плаща махакамского, только на ногах. И не так греет. А игра тем временем началась. Царь Горох оказался классическим русским царем-самодуром: вспыльчивым, но отходчивым, готовым пересажать на кол полгорода, коли что не по его желанию идет, но забывающим об этом через полминуты. Первый официальный документ, который ему поднесли - челобитная от Варвары-Красы (подпольная кличка Большие глаза) с просьбой найти ее сестру Василису (подпольная кличка Прекрасная). Среди примет похищенной значились "Красива. Очень красива", среди особых примет - "вылитая я!". Горох ухватился за ключевое слово и послал Яшку составлять "хфоторобыт" похищенной. Ну, он и составил - лист бумаги на лицо потерпевшей, и обвести. Засим хфоторобыт был предоставлен царю-батюшке, наш венценосный криминалист безошибочно определил, что "похищенна Василиса имеет: глазы - два штука, роты - один штука, носы - один штука, остальных частей в необходимых пропорциях". А дальше - уже традиционное: "ФЕДО-О-ОТ!". Вообще, когда царю требовалось что-то за пределами Новгорода, звучало "ФЕДО-О-ОТ!", а если что-нибудь внутреннее - "ЯШКА-А-А!". В отдельных случаях к делам привлекался я: "Домовой, поухаживай там за царицей, что ли! Людмила, дай ему! Тарелку ему дай, он тебе тушенки наложит!". Я, честно признаюсь, до игры решил, что буду кем-то типа тайного агента на службе его величества. Как говорится, время здесь расставило все по местам. "ЯШКА-А-А!" - "Чего?" - "НЕ СЛЫШУ-У-У!" - "ЧЕГО-О-О?" - "НЕ ОРИ НА ЦАРЯ-А-А!" Потом все-таки была удачная попытка чиповки, где Князь зачиповал мне ложку, которая не только оглушает в пределах лагеря, но и добавляет ума клиенту. Я поприкидывал так и этак и решил эту фразу интерпретировать максимально удобно для себя: оглушает в пределах лагеря, а ума добавляет везде. А потом - парад, где я встретил кучу знакомых и полузнакомых лиц, где зажигали Бременские музыканты, где все фотографировали всех, и всем было хорошо. Потом начался непосредственно парад. Под мудрым руководством Гороха Новгород, естественно, показал себя во всей красе: - Так, все ходят по часовой стрелке - мы пойдем против часовой! - Так, все ходят по одному кругу - мы пройдем два! - Так, Диканька прошла два круга - мы идем четыре! - Так, Блэки пошли против часовой стрелки - разбиваемся и идем в разные стороны! - Мне кажется, или они нас окружают? (Грен) Короче, пока Новгород ходил кругами вокруг слегка удивленных мастеров, к нему со скуки присоединились Диканька и Киев. Вот так и прошло самое первое на игре объединение Руси. А потом кто-то с Востока решил утащить наших генеральских дочек. Утащили-таки. Пока я поднимал новгородское войско по тревоге, пока оповещал Гороха ("ФЕДО-О-ОТ!"), пока искал Федота - девушки вернулись сами. Типа, не по игре украли. А после парада и ужина ушел я в град Киев, к домовихам Растаке с Перетакой. Попутно царь дал мне партзадание: узнать, скоро ли Киев пойдет выносить Новгород. Пошел в Киев. По пути вижу - сидят Конек-Горбунок и Сивка-Бурка. - Привет! А ты кто? - Домовой! - Смотри-ка ты, еще один домовой! - А почему в штанах? - А должен без них? - Ну, вон киевский без штанов гуляет! - Да этот ишша молодой, видать, к русалкам не хаживал! - Спасибо за совет! В Киеве меня сразу пригласили к костру и принялись расспрашивать о новгородском житье-бытье, да рассказывать о киевском. Узнал я, в частности, что в Киеве недавно открылась библотеха, в коей всяки разумны книги хранятся. Узнал, что Киев никого идти воевать не собирается, поскольку по информации из "компетентных" источников (Лихо одноглазое) Киев ждет акта агрессии со стороны европейских государств. Рассказал я и о похищенной Василисе, которая, кстати, была из Киева родом. К моему удивлению, первой реакцией Растаки было не "Как?", а "Уже?". Она же мне и сообщила, что Василиса: а) у Кощея, б) у Циклопа, в) у Змея Горыныча, три варианта, желаемое подчеркнуть. Мы еще хотели пойти в гости к Диканьским домовым, но Растаке с Перетакой надо было охранять княжий терем. Правда, можно было отпроситься у князя, но как отпросишься, когда князя нет - бродит где-то? Пока ждали князя, на горизонте объявился Федот. Мы его выцепили, изложили ситуацию с Василисой, и он пошел договариваться о сотрудничестве с киевскими богатырями - добывать похищенную Василису. Ту самую, которая ему была невестой, а Никите-Кожемяке - сестрой. А та, которая ему была сестрой, как раз и послала его искать свою... сестру? Это что ж, получается, Федот-стрелец был Кожемяке двоюродным братом? Только сейчас понял... Впрочем, как только Федот из Киева ушел, в оный же Киев прилетел непосредственно похититель Василисы - Дэв, по приземлении затоптал киевского десятника. И долго-долго торговался с окрестным людом, пытаясь продать ее за 3 золотых ("Слющай, сэйчас слетаю к себе, гули заговорю - они же бещиние савсем, да! - и принэсу Васылысу, а вы мине три золотой, да?"). Особенно порадовало приватное лирическое отступление во вне игры: "Сейчас так нахаляву девку отдам. Навара никакого, зато какой отыгрыш!". В Киев вернулся князь Владимир. Который долго не мог понять, чего от него хотят. Усугублялось это присутствием какой-то суровой дамы, которая сердито выговаривала, что, мол, зачем нам эта Василиса, ежели он ее хочет назад приволочь - нехай еще доплачивает, и т.д., и т.п. Потом появился Илья Муромец, который был сильно доволен тем, что размазал по дереву нашего Яшку-писаря (я не на шутку забеспокоился), разговор стал громче, все закончилось тем, что дэв затоптал еще какое-то должностное лицо, Илья его закулуарил (в смысле, дэва, лицо закулуарить уже при всем желании не получалось), начался жаркий спор, вылившийся в откат - никто никого не топтал, никто никого не резал. Опосля чего дэв был приглашен к костру, угощен сгущенкой, и с ним была проведена душеспасительная беседа (картина Репина маслом и сыром: пустынный дух и трое среднерусских домовых беседуют о христианстве), после чего восточный гость улетел, а мы с Растакой и Перетакой пошли в Новгород. Типа в ответные гости. Вот это было как раз напрасно, поскольку в Новгороде христианство только начинало приживаться, и монахи еще не успели порастерять юношеского задора, да и было их банально больше, чем в Киеве. Поэтому наши святые отцы, видимо, возомнив себя то ли орлами дона Рэбы, то ли последователями сэра Торквемады, ввели в Новгороде комендантский час. И для входа требовалось вмешательство всех и вся, включая начальника охраны и местного главу церкви. Домовых требовали целовать крест, я по простоте душевной это сделал (через два дня выяснил у мастера, что этого я не мог делать ни под каким майонезом), а Растака с Перетакой не стали, да и правильно сделали. Я извинился у них за наш церковный экстремизм и пошел к Гороху - докладывать киевские новости, а заодно жаловаться на зверства на КПП. Новости Горох выслушал с интересом, а насчет пропускного режима заявил, что это дело церкви, и он вмешиваться не собирается. Новгородская Православная Церковь - это была та организация, с которой мне меньше всего хотелось контактировать, так что я решил ждать, пока все само утрясется. Да и вера во всемогущество и всемудрость Гороха была изрядно подорвана. Впрочем, потом я сказал себе: Никодим, ты у кого в тереме живешь - у царя Гороха или у кардинала Ришелье, от кого ты ожидаешь интриг и твердой руки? Пораздумал я над этим, и понял, что живу ни у того, ни у другого. А живу я у Садко, которого увидел впервые только ночью, по приходу. И узнал, что я у него живу, именно по словам "В моем доме не выражаться!", обращенные к одному подвыпившему наемнику из шотландской гвардии. До конца игры так и не понял, откуда шотландцы в Новгороде, ну да и ладно. Яшка-писарь был жив и здоров. Как мне рассказал Горох, он выставил его на перетягивание каната против двух богатырей. Яшка, не будь дурак, пропустил канат через рукава рубахи и заставил богатырей тянуть в разные стороны. Те, как я понял, перетянуть не смогли, стали тянуть в одну - в сторону дерева. Однако сам факт заслуживал внимания и дальнейшего пересказа странствующему поэту Омару Хайяму. А потом меня выцепили наши генеральские дочки, точнее, одна дочка - Ульяна, да еще Фрося. Попросили с ними сходить на ведьмовской обряд (они же у нас ведьмами были, если кто не знал), только звучало это на людях поблагозвучнее - по грибы, по ягоды. На нас все смотрели, как на ненормальных, но царь дал свое соизволение - "пущай идут, ночью оно и лучше, ночью грибы не прячутся!". Из Новгорода мы вылезли аккурат метров на 15 - нарвались на толпу разбойников, Ульяна порезала одного из них ножиком и убежала, а нас с Фросей схватили. Впрочем, домового никто обыскивать не стал, а с Фросей было еще проще - один восторженный вопль: "Ой, а мы же с тобой на сеновале встречались!" - и нас отпустили. Ночь. Вся нетрезвая гвардия разогнана Садко по казармам, сидим, поем песни, собираемся спать. Разошлись все. Залезаю в палатку к Филимону, приспосабливаю под голову меховую шапку (что бы я без нее делал?), пытаюсь заснуть... "ЯШКА-А-А! БУТЫЛКУ "НЕМИРОВА" МНЕ В ПАЛАТКУ-У-У!" Василиск оставался царем Горохом даже ночью. 7 мая. Утром я проснулся. Был очень удивлен тем, что я еще жив. Совершать подрыгивающие движения всем телом с целью выработки тепловой энергии - это, если кто не знает, вещь достаточно противная. Некоторое время пытался разобраться в причинах своего плачевного самочувствия, потом понял: я, будучи туристом совершенно неопытным и знакомым с ночевками на полигоне только по летним и раннеосенним играм, абсолютно не привык к температурному режиму поздней весны, и, ложась, я снял с себя рубашку и носки. Результат моего безответственного поступка лежал и мерз. Одел на себя всю одежду, которая только была в пределах досягаемости, снял все, что немилосердно морозило кожу (часы, ожерелье, металлическую кружку с пояса), и уснул обратно. Но не навсегда же! Весна, утро, птички поют, блашина, тигодать - самое время вставать и разводить костер. Некому пожелать доброго утра, не от кого услышать привычное "Утро добрым не бывает", потому что все еще спят. Что ж, домовой - он и в Новгороде домовой, займемся обычным домовым делом - разводить костер! Забегая вперед, скажу, что я этим небезуспешно занимался всю игру во всех местах, где только был. Когда народ стал просыпаться, обнаружилась пренеприятнейшая вещь: ночью к нам приходили киевляне вместе со своим князем и кем-то из мастеров, воровали оружие и топтали палатки. Причем мастер заявлял проснувшимся, что, дескать, все нормально, все хорошо, спите дальше. Не знаю, кто был такой нехороший, однако нескольких чипов мы лишились, и все наши двуручники превратились в кулуарки. Хорошо, что моя кулуарка (точнее, не моя, а Димы Брехова, потерянная им еще на "Ведьмаке"), всю ночь валялась у меня в изголовье! Пока мы готовили завтрак, через Новгород транзитом пронеслась бригада лесных татей, тоже изрядно обиженных киевлянами, которых в ту ночь пробило одновременно на лунатизм и клептоманию. Потом пробудились наши генеральские дочки, они же ведьмочки. У них я попросил иголку и нитки, чтобы уже в четвертый раз подряд попробовать уговорить свои мешковинные штаны не превратиться в два гольфа. Потом плюнул на это дело и пододел под них обычные черные спортивные. Мешковинные снизу распорол топором (и так уже расходились, теперь хотя бы поровну) и из милого тихого доброго домовенка превратился в типичного древнерусского гопника. Так и проходил до конца игры. А еще Ульяна попросила у меня кулуарку. И, как показала практика - не напрасно. Потом проснулся царь-батюшка. Узнал о бесчинствах киевских, и решил послать гонца к разбойникам. Гонцом вызвался я. Примерный текст приказа: "Поди, предложи татям лесным: легализоватьсо, в Новгороде в качостве ромесленной слободы поселитьсо, зарегистрироватьсо и пойти вместе п...ить Киев". У разбойников, помимо всего прочего, обнаружился наш связанный капитан стражи, который завещал нашим не беспокоиться, он скоро развяжется и придет. Когда я начал излагать предложение Гороха непосредственно первому встречному, он взял меня под белы ручки (все это время я гадал: оглушит или не станет?) и отвел к атаманше, которая и велела все излагать с чувством, с толком, с расстановкой. Сначала разбойники слушали настороженно, но на последней части предложения развеселились и заявили, что предложение хорошее, они подумают и пришлют гонца. И, если оного гонца не угробють на полдороге, он с удовольствием пообщается с Горохом. Вернувшись, я доложил ему оперативную обстановку, после чего был послан к начстражи с формулировкой: "Скажи ему, нехай разбойничьего посланца не вздумают гробить без моего разрешения". Аккурат после этого я хотел пойти в Киев, посоветоваться насчет сложившейся политической загогулины с Растакой и Перетакой (вот уж с кем я собирался сотрудничать независимо от всей политики!), но наши девушки - Фрося, Аглая и Ульяна - попросили меня подождать, мол, пойдут со мной. Гостившая у нас же Валентина Черноморовна тоже резво собиралась обратно на батьковщину, но тоже ждала подруг. А покамест я решил узнать, чем кончатся переговоры Гороха и разбойников. Переговоры грозили затянуться, но уже по тому, что они шли в кабаке, я понял, что закончатся они ничем: царь-батюшка упьется с татями лесными и забудет, зачем их звал. "Горох! А что делать, если Мальчика-с-пальчик поймаем?" - "Мальчика-с-пальчик - на кол! Ой, на карандаш!" Через Новгород как раз пролетал один из киевских дружинников, зачем-то ночью сперший метлу у лукоморской ведьмы. Теперь он к этой метле прирос, и она упрямо перла его на Лукоморье. По пути его задержали, и опергруппа в составе отца Ведары, Цвета, меня и Валентины долго судили, как с ним быть: батюшка предлагал его сжечь за склонность к ведьмовщине, Цвет предлагал поступить гуманней - сжечь только метлу (а раз отцепиться не может - и руку ему отрубить), а мы с киевлянкой, что логично, требовали отпустить его на волю. Вообще, очень интересно было, как это мы судили человека, который висел над нами в пятидесяти метрах. В общем, сошлись на том, что пущай летит на свое Лукоморье, коли ему туда так надо, только в воздушное пространство Новгорода не залетает, держит курс на облет. Потом, так и не дождавших наших девиц, мы с Валентиной Черноморовной ушли в Киев. Я рассказал Растаке и Перетаке о возможном объединении Новгорода и разбойников, они мне пожаловались на молодого зеленого князя, что по ночам в компании с таким же молодым и зеленым вином способен на необдуманные поступки. А потом, насколько я понял, веселье в новгородском кабаке продолжилось, и Киев выносить никто не пришел, чему я был несказанно рад. Сидел в Киеве, поддерживал костер, беседовал с местными, попутно делал массажик задолбанной работой поваренке... Потом отправился обратно в Новгород. (После игры от Ди3еля - Святослава узнал, что из-за постоянных массажиков возле костра киевская изба-едальня переименовалась. В "едальне" вторую букву заменили) А еще же в Киеве конкурс красоты был. Но меня почему-то такие культмассовые мероприятия совсем не привлекают. Ушел я из Киева, по пути встретил татей лесных, которые собирались устроить в Киеве масштабную боевую операцию во время турнира. Следовало бы предупредить киевлян, но решил, что все обойдется, и пошел я все-таки во свои свояси. В наших своясях, кстати, верноподданные решили подарить Гороху корону "облегченную, дабы глава царская от тяжести великой хоть немного отдохнуть могла". Была это, если кто еще не знает, банка из-под зеленого горошка "Бондюэль". С этих самых пор вид этого зеленого горошка вызывает у меня гомерический хохот. Горох корону принял с достоинством, попытался одеть две сразу - падает большая, попытался одеть сначала одну маленькую - падает маленькая. Впрочем, потом он как-то приспособился. Я поздравил царя и ушел обратно к Садко в терем. По дороге узнал, что Ульяну кто-то похитил. Все дружно грешили на Басру. Что характерно, спасать ее подрывалось половина Киева - и никто из Новгорода. Папе-генералу на дочурку вообще было глубоко философично, как ему и не пытались внушить. Я хотел вытащить на спасение Ульяны наших мужиков - Вольгу, Отшельника, дьяка Филимона - но они были заняты. Царю трон строили. А еще из казарм нашей гвардии-дружины долгое время раздавался истошный кошачий мяв. Как мне объяснили, это Коту в Сапогах хвост пришивали. Кто его ему оторвал, мне объяснить не удосужилсь. Зато хоть одна приятная новость - в гости к Садко пришел знаменитый поэт Омар Хайям. Говорил он так цветисто, так складно и ни разу не выходя из роли, что меня тянуло просто молчать и наслаждаться его отыгрышем. Однако молчать было бы невежливо по отношению к гостю - приходилось отыгрывать по мере сил. И гостеприимство проявлять, поскольку для проявлений гостеприимства все условия были: костер и Доширак. Проводил Омара, посокрушался с ним о том, что ныне стихов слушать не любят, всем лишь бы жратьс подавай, и ушел снова в Киев. Рейсовый домовой, чесслово! Пошел посмотреть, как там намечавшаяся боевка. Понял, что никак. А если и была, меня снова не пригласили. Ну и пошел я в очередной рейс - вперед и вниз. Прихожу в Новгород - батюшки-матушки, новокоронованный наш Горох жениться собрался! И на ком же? На русалке лукоморской. Глянул я на невесту - а у нашего царя губа не дура! Впрочем, середь русалок все красавицы писаные, знай выбирай, да не забудь с царем водным договориться. Посидели мы еще с Садко и домочадцами, перекусили, да и отправились на венчание. Иду это я, вдруг чувствую по спине удар. Оборачиваюсь - стоит монах, кадилом помахивает. "Ты чего?" - "Ничего, просто так офигачил, проходи!" Пока Леший проводил церемонию, я болтался с двумя блаародными рыцарями и двумя прекрасными русалками. Рыцари рассуждали, кому из русалок в рабство отдаться, да еще не похитить ли у Гороха третью прямо сейчас, пока она еще незамужня. Потом дошло до торжественного момента конфирмаций, на вопрос "Царь Горох, согласен ли ты оставаться верным своей жене до смерти?" Горох сначала крепко призадумался, потом уточнил: "А, до смерти?" - и легко согласился. Ох, не к добру это - подумал я. Тину заранее было жалко. В общем, я не обманулся в своих ожиданиях, смерть новобрачной наступила минут через десять, когда счастливый жених привел невесту в Новгород, усилиями наших попов постепенно превращавшийся в филиал Святой земли. Мало того, что ее провели под воротами с крестом, от чего ей стало дурно, так еще и святой водой опрыскали, отчего она совсем, бедная, разложилась на СО2 и Н2О. СО2 испарился, а Горох, постояв над Н2О пару секунд, благополучно рухнул в обморок. Далее - хорошо разыгранная паника, вопли "Царя убили" и прочая, прочая, прочая. Наш капитан стражи, взяв бесчувственное тело русалки (интересно, как это выглядело по игре?), отнес его обратно батюшке. Горох очнулся, погоревал, поплакал - и ушел в Европу на бал по поводу их свадьбы. 5+ за позитивное мировоззрение! А Ульяна все-таки вернулась. Зарезала своего пленителя моей же одолженной кулуаркой - и вернулась. Мои сочувствия этому человеку, Раугвен его уже на второй игре подряд убивает. В благодарность, видимо, за ковырялку, меня наши красны девицы все-таки подкормили. Челночком и конфетами. Ура, домового подкормили, свой долг перед Отчизной выполнили! Зато пропала царевна Людмила. Была похищена Кощеем. У нас в России все не слава Богу. А как русалочка очнулась - пожелала пойти за своим благоверным на бал. Вот она - знаменитая русалочья верность, уважаю! На сей раз, обжегшись на молоке, стали дуть на воду - пусть все попы поуходили, но в Новгород девушкам уже идти не хотелось. Мы с Федотом-стрельцом вели их вокруг, периодически комментируя: "А вот угол нашего царства, здесь палатка царя-батюшки. Проделаешь дырку в государственной границе - и ходи себе к муженьку спокойно, мимо попов, мимо крестов...". Попутно также рассуждали, снялась ли клятва с Гороха по факту смерти невесты? А в Европе на балу были попы. Завидя их, несчастные сестрички рванули обратно, к папке, который как раз сидел и мочил берцы в реке. Я посмотрел им вслед - да, домовой до такой скорости не разгонится, особенно в лаптях. Я еще подумывал - раз такое дело, брак, видимо, можно считать разорванным. А не посвататься ли к русалке? Но потом решил, что два жениха и одна смерть в один день - это для нее слишком. Тем более два жениха из одного и того же Новгорода, более того - из одного и того же терема! А потому собрались мы втроем с последней оставшейся на балу русалкой и новгородским нашим песнопевцем Бояном, да отправились концерты давать. Собирались на Лукоморье, но сначала зашли в Киев, где мне заодно требовалось отдать одну фенечку Валентине Черноморовне. Она ее обронила еще в те времена, когда была Госпожой секты хаоситов, во время очередной... гм, впрочем, я отвлекся. Фенечку я передал довольно быстро, а поскольку на киевских вратах охранником оказался один мой знакомый воин, обожающий музыку - пришлось задержаться и дать концерт в Киеве. Концерт закончился обещанием еще вернуться к ним - каюсь, не выполнил. Да, а у нас же еще царя украли! Не знаю, кто, не помню, когда. Попели в Киеве - пошли с Бояном на Лукоморье, по пути еще мою гитару захватили. Русалка уже там была, а заодно и еще один менестрель - правда, он тут же ушел. И устроили мы с Бояном совместный концерт где-то на час. Потом Боян, как и обещал, вернулся в Киев, а я, чтобы не оставлять без музыки почти родную нечисть, остался. Мы пели, травили байки, рассказывали анекдоты - так мы и подобрались к главному событию этой ночи - цветению папоротника. Вокруг ходили люди, нелюди и мастера. Последние долго с нами бились: "А вы идете искать цветок папоротника?" - "А нафига?" - "А вы знаете, что если не найдете, завтра умрете?" - "А мы завтра все равно съезжаем!". Мы упрямо сидели у костра и пели. "Народ, ну если вы не найдете папоротник - помрете!" - "А отойдем от костра - умрем быстрее". В конце концов мастера торжественно воткнули цветущий папоротник прямо в горевший чурбак и приказали нам его охранять. Что мы и сделали, отправляя всех папоротникоискателей, упрямо пялившихся на чурбак, "туда, за овраг, и там налево" - в глухую ночь, прорезаемую лишь свистом семейной парочки - Соловья Одихмантьевича и Ваньки Соловьевича. Кстати, когда МакМур спросил, помнит ли кто-нибудь наизусть "У Лукоморья дуб зеленый", ШЕСТЕРО человек моментально начали декламировать. Шестеро из примерно пятнадцати присутствующих. Попробуйте остановить на улице первые 15 человек и попросить их прочитать наизусть "У Лукоморья дуб зеленый". Просто для статистики. И была ночь, и мы сидели, пели и говорили. Компания была самой разношерстной, нечисть пересекалась с чистью, люди, нелюди, зверьсы всякие сказочные, Кощей, алхимик басранский, который хвастался Кощею, что у него есть кощеева толченая сушеная кость ("И что мне от этого? Костей у меня достаточно, а радикулит ты на меня все равно не наложишь"), русалочки, вампиры (одна из которых меня покусала уже под утро, уходя спать - а я, дурак, думал, это меня в палатку приглашают!). Покусанный, голодный и трясущийся от холода (все, нужен шерстяной плащ!), я направился в Новгород. Естественно, по пути я заблудился, но, естественно, нашел родной город. Как? По звукам гитары и голосу Бояна. Обычно все ролевые песнопения по репертуару можно разделить на 5 категорий: 1. Ролевые песни на злобу дня, 2. Ролевые песни без связи с текущей обстановкой, 3. Русский рок с уходом в панк и металл с ролевой тематикой (Ария, Король и Шут, Сектор Газа) 4. Русский рок без отношения к игре (Чайф, Пилот, ДДТ, Кино). 5. "На границе ключ переломлен пополам". Сейчас, даже несмотря на холод, усталость и огромное количество уже спетых песен, Боян умудрялся держаться в границах третьей категории, и одну за другой исполнял песни "Арии". Я подполз, упал на пенку на кого-то теплого и тихо подпевал. Потом, когда последние слушатели замерзли окончательно, а по времени было не то, чтобы поздно, а скорее даже уже рано, мы разошлись по палаткам. Кстати, за всю игру я ни разу не слышал, чтобы не то, чтобы пели, а даже просили спеть "На границе ключ". За что всем игрокам огромное менестреличье спасибо! 8 мая. Утро... О Боги!.. Что же утром-то было? Блин, это ж надо было лечь в 4 часа утра, чтобы проснуться в 9? Встать, помочь развести костер, сварить еду... В голове крутятся мысли: кто из нас домовой? Сварили макароны в соусе, сделанном из разварившегося Доширака, заварили еще 3 Доширака для тех, кто проснется позже. Девушки вылезали из палаток с такими улыбающимися лицами, что фраза "Утро добрым быть не может", вертевшаяся на языке, загнулась прямо там, уползла обратно за голосовые связки и там прикинулась ветошью. А еще утром я узнал, что съехал Яшка-Писарь, и собирается съезжать еще и дьяк Филимон. Из чего неопровержимо следовало, что я ныне опять бомж. Примерно в это время проснулась царевна Людмила, которая по жизни спала у нас, а по игре жила у Кощея, который ее, соответственно, похитил. Я решил: поскольку заняться чем-нибудь надо, а царскую дочу я все равно не уберег, надо бы хотя бы сходить за ней, поосвобождать, что ли. Это была уже шестая по счету попытка освобождения Людмилы. Взял к себе в компанию в качестве добровольцев Вольгу и Отшельника (мегаштурмовой отряд: два меча, одна кулуарка и ложка), и пошли мы в Кощеево Царство. "Стоп, кто такие, куда идете?" - "Людмилу спасать!" - "Блин, вам не надоело?" - "А мы тут впервые!" - "А вас тут таких впервые каждые пять минут приходят!" - "Ну, мы пойдем?" - "Только через лабиринт!" Кощеев лабиринт был напичкан ловушками, которые мы благополучно перешагнули, не заметив. Впрочем, идей о том, как бы вызволить из плена Людмилу, не было совершенно. Я предложил Кощею, который, похоже, был очень удивлен беспроблемным проходом лабининта в исполнении трех удачливых идиотов, сыграть на Людмилу в карты (второй вариант, предусмотренный мной, был "выкупить Людмилу за внеочередной концерт в Кощеевом царстве", только, судя по лицу Кощея, он бы тоже не прошел). Кощей перестраховался, видимо, решил, что домовые в карты играют как-то по-особенному: сказал, что играть не будет, и погнал нас обратно через коридор мечом. Несмотря на всю экстремальность ситуации, по лабиринту мы опять прошли, как по коридору, не найдя ни одной ловушки. На выходе из Кощеева царства один из чертей заморочил мне голову, дунув в ухо, и попытался заставить меня отдать все деньги. Я правила по заморочению головы не читал, поэтому просто стоял, как пень (как выяснилось - именно так это и отыгрывалось). А когда меня все-таки попытались обобрать, Кощей (спасибо ему большое!) выгнал меня из своего царства, тем самым оставив своих чертей с носом. Садко категорически не везло со стенами. Дом его был расположен так, что через стены ходили все, кому не лень, а калитку наглухо игнорировали. Хозяин по этому поводу сильно негодовал. Поэтому, когда пришел дэв, по игре сломал стену и вошел в дом, разборки начались практически неигровые. Потом, когда выяснилось, что стена "ПОЛОМАТА" по жизни, неигровуха прекратилась и началась разборка игровая, в стиле "Немедленно уберите ЭТО из моего дома". Все кончилось уже традиционно для дэва: жена Садко, уже не надеясь сподвигнуть на выталкивание из дома незваного гостя хоть кого-нибудь, берет меч и идет рубить его лично. Дэв затаптывает ее, я иду и со зверским выражением лица глушу дэва, оглушенного убивают, долгие разборки, откат, никто никуда не приходил, никто никого не топтал, никто никого не глушил и не резал. Знакомая история, не правда ли? Помню, выцепил меня царь и повесил квест: проводить Крестную Фею и перевести ее через бревно. В квесте мне было далеко не все понятно, но тем не менее - "Пошлет на медведя, пойдешь на медведя. А куды деваться? Надо, Федя!". Прошли мы через Лукоморье, вышли к бревну. Я-то думал, это какое-то игровое бревно, через которое фея самостоятельно почему-то перешагнуть не может, а это самая настоящая антуражная пожизневая переправа, которой по игре не существует и по которой пройти могут только водоплавающие или летающие, к которым я не относился. Да и по жизни в моих скользких лаптях (я тогда понял, почему в Советском Союзе и в России лучшие фигуристы и конькобежцы - это наследственность от наших древнерусских предков) через это бревно перейти было нереально. Да и нельзя, там на нем висело объявление мастеров, как раз насчет водоплавов и неболетов. Причем повешено оно было так, что с этого берега его было не видно, а с того берега его нельзя было прочитать - слишком мелки буквы. Признавайтесь, кто писал? И, главное, кто вешал? (Гм, судя по предыдущему абзацу, царя нам все-таки вернули. И когда успели? Я был у ворот в тот момент, когда Гороха возвратил кто-то один и через секунду похитил кто-то другой) Крестная фея попросила меня не уходить, чтобы я еще обратно доставил к царю капитана лучников из отряда св. Менделя. Он таким поворотом событий был удивлен не меньше меня, я тоже себя уже чувствовал не домовым, а каким-то курьером, однако по натуре я существо сговорчивое - доставил служивого прямо пред очи царя, который тем временем беседовал с восточными гостями о каких-то своих интересах в Басре (опять, что ли, жениться собирался?). По приходу я не нашел половины наших, спросил генерала, где все, а он и отвечает: "Киев пошли завоевывать". Я ноги в руки, лапти в сумку - и в Киев. Оказалось, наши просто на турнир отправились. Ох, загоняли меня - за всех беспокоиться! Сидели это мы в доме Садко, сидели, а тут Садко и говорит: "А пойдемте-ка в Багдад торговать! Говорят, на Востоке еще остались локации, где народ играет". Собрались, пошли. Пришли, сидим. Вдруг прибегает охранник одной из дочерей Садко, что за нами шли, говорит, на нас напали и похитили! На нас - это на кого? Ну, на нас, на дочерей и на меня. Пошли доставать дочерей или то, что от них осталось. Одну нашли вообще сразу, ее похититель, как выяснилось, свалил сразу, когда услышал, что "сейчас все наши придут тебя бить". Похитителя второй найти не удалось, мы только увидели три спины со щитами, уходящие в лес. Пришли в Багдад, рассказали, они отрядили несколько человек к нам в помощь - начались разброды и шатания. Толпа русичей и восточных жителей болталась по всей пустыне туда-сюда, периодически забредая к бедуинам в поисках спины со щитами. Или, может быть, дочку вернули, мы теперь одного только похитителя искали? Теперь уже не помню. Факт тот, что забрели мы в Басру, Садко начал переговоры с Синдбадом, а тут вдруг прилетает та ведьма, которая заколдовала обеих дочерей, на бреющем полете снижается в кабак и там заседает. Дочери указывают на негодяйку папеньке, папенька - басрийским должностным лицам, те обещают принять меры и разобраться, но "вообще-то она не наша и совсем не местная". Эх, ну что делать - пошли за ведьмой сами. Она в Диканьку - и мы в Диканьку, она берет на борт какого-то мужика, наши гражданки потерпевшие производят опознание и узнают в нем разбойника-похитителя. Дальше слово нашей системе ПВО в лице Вольги, арбалетная стрела, плюс непристрелянный арбалет, плюс обернувшаяся в самый неподходящий момент ведьма - в общем, закончилось все подбитой бровью, большое спасибо девушке, что оказалась адекватной и не стала требовать самовыноса. Разбойника унесло на метле с автопилотом, у ведьмы в карманах не оказалось ничего - в общем, я так и не понял, чего мы добились. Пошли обратно в Новгород. Навстречу нам генеральские дочки с каким-то дядькой, который объявил себя царем Горохом. Мы все ему высказали свое недоверие, а я вообще кинулся выводить на чистую воду - мол, раз ты Горох, то скажи, какой первый указ ты надиктовал Яшке-писарю! Ход был беспроигрышный, не думаю, что настоящий Горох в этот момент такое бы вспомнил, а самозванец - уж тем более. Плюнули на него и ушли. Проходим мимо Киева... точнее, все проходят, а я задерживаюсь. Поскольку вижу презанятнейшую картину: вся киевская дружина - на дороге, а в Киеве сидит Кощей. Я немного не понял, что за притча, подошел мой знакомый воин из киевской стражи, предложил устроить диверсию: я иду под стены Киева, два щитовика меня прикрывают, а я ору Кощею похабные песни. Нельзя сказать, что я от этого пришел в восторг. А тут еще возвращается часть киевской дружины и заявляют, что только что вынесли Новгород. Побродил я под стенами да пошел опять домой. По пути встретил съезжающих с полигона Аглаю, Ульяну и Фросю (впрочем, теперь уже Лиссандру, Раугвен и Жирафу), взял у них свой песенник и недоеденные сушки для домового (меня то бишь). Возвращаюсь все-таки в изрядно опустевший Новгород (без части дружины, генеральских дочек, Фроси, Яшки и Филимона) и думаю, что надо бы немного позаниматься своими полицейскими обязанностями. Поглушить вторженцев, что ли? Прихожу к дому Садко, все рады меня видеть - "Домовой! А мы как раз тебя вспоминали! Где ж ты раньше был?", только Садко недоволен, но по другой причине - "Как только они ворвались, я заиграл на гуслях-самогудах, все должны были танцевать! ВСЕ! Я не знал, что для строя консервов топание ногами в плотном щитовом строю считается танцем!". Спрашиваю: "Кто-нибудь лично вас обижал?" - "Нет, буржуазии при любом строе живется прекрасно". - "Кто-нибудь тут что-нибудь ломал?" - озадаченные лица: "Да нет, вроде бы!" - "А я слышал, тут какой-то киевлянин Данила-мастер власть узурпировал?" - из-за костра встает рекомый Данила: "Я? Узурпировал? Да что ты такое говоришь, домовой! Да и не киевлянин я, местный!". Я смотрю - мужик вроде нормальный, да и садковичи не жалуются. Опять придется быть мирным! Еще в Новгороде встретил киевского монаха Иоакима, который у нас, оказывается, сторожил церковь с телом Владимира. Он попросил меня найти обладателя тела да спросить его, он вообще собирается в свое тело возвращаться, или как? Заодно покормил невольно постившегося, а потом подумал: ничего себе, домовой кормит православного священника из воинствующего лагеря у тела правителя, похороненного в городе, который он штурмовал! Куда наш сказочный мир катится! Ушел бродить по полигону. В шинке "Болт" услышал фразу: "А еще к нам, на Диканьку, приходила Басра, просила поддержать их, а то приходит Новгород и их выносит...". Что за?.. И самое главное, почему без меня??? Успокоил себя мыслью, что возможно, это очередной "испорченный телефон". Там же, в шинке, встретил своих знакомых, разбойников, которые попросили меня сыграть, потом спеть, потом к ним пойти (ну, вы знаете, как это все начинается). Что делать - пошли! Идут разбойники пустынные и домовой русский, навстречу им ифрит. Мечтает выполнить какое-нибудь их желание. Разбойники и говорят: хотим смерти Сестрицы Аленушки и Братца Иванушки! Ифрит, немного поудивлявшись, типа, да чем они вам помешали (а они во всеполигонном розыске за брачные аферы были), говорит: да не проблема, вот ты (указывает на зам.атамана) теперь Братец Иванушка, а ты (на атамана) Сестрица Аленушка. А уж смерть сами обеспечивайте! Братец Иванушка хватается за нож, Сестрица Аленушка выхватывает полуторник (sic!), начинается бой. В итоге: Аленушка в мертвятник, один из разбойников в мертвятник (самовынос), второй глушит Иванушку, конвоирует его в лагерь, по пути тот очухивается, убивает пленителя и убегает. В общем, все оставшиеся в живых, а это последний из разбойников - Пит, Некрос в виде Иванушки, и ваш покорный слуга, прибегают в лагерь разбойников и устраивают там чисто разбойничью разборку. Спустя десять минут часть лагеря разбойников была оглушена, часть - порезана, часть связана, а Пит с Некросом сидели по разным углам, сжимая в руках дрыны. Два самых мирных обитателя пещеры - я и пустынная ящерка - сидели в отдельной комнате и мирно пели. Приходил некто не особо трезвый, пытался всех хором повызывать на дуэль из-за одной связанной девушки, а она пыталась ему втолковать, что ее никто не пленял, не обижал, да и вообще, живет она здесь. Споры и недоверие продолжались до тех пор, пока ящерка не пришла в центр пещеры и, топая лапами и яростно жестикулируя, не объяснила, что неплохо бы опросить единственного беспристрастного свидетеля, то есть меня. Обычно она говорила по-человечески, поскольку виртуально с ней постоянно был ее пожизневый брат, который всем переводил с ящеричьего на человеческий. Но в данный момент он лежал в оглушении и связанный. Пошел я опять гулять, получил приглашение придти на ночь к разбойникам - очень своевременно, учитывая отъезд дьяка. Вновь Киев. Свадьба нового князя - Черномора. Пьянки-гулянки, кобольды зажигают, Илья Муромец с чипом "Поломато" на голове, отыгрывает полную дисфункцию мозга (я его стучал-стучал своей ложкой - толку чуть), пришла принцесса Будур в исполнении Малыша (кто видел - знает, кто не видел - не поймет). Принцесса Будур - это юное хрупкое и нежное создание габаритов Ильи Муромца. Начала заявлять свои права на трон на том основании, что она была замужем за прежним князем. Алешу Поповича назначили быть женихом лягушке. Все веселятся, выступают Бременские музыканты - всеобщая радость. Ухожу к костру - поддерживать его (правильно, при моем приближении о костре все забывают, кому еще костер поддерживать?) и беседовать с Мальчиком-с-Пальчик. На звуки праздника приходят все, кому не лень, а не лень многим - тому же Кощею, тому же дэву. Провозглашенный "пионервожатым всея Киева" Николя подбивает народ на участие в старинной русской игре - "Бояре", чем вызывает у меня слезы умиления и ностальгии (я этих бояр учил в пятом классе на уроке музыки). Сама игра заслуживает внимания, поэтому привожу правила. Все люди (чем больше, тем лучше) делятся на две группы. Выстраиваются в две шеренги друг напротив друга и начинают ходить туда-обратно, читая стихи и взявшись за руки. Сначала одна шеренга читает первую строку, идет навстречу, потом вторую, идет обратно. Потом вторая шеренга со стихами идет туда и обратно. Те, кто ходят первыми - это "сватающиеся", вторые - "родители невесты". Текст водилок: - Бояре, а мы к вам пришли, Молодые, а мы к вам пришли! - Бояре, а зачем пришли? Молодые, а зачем пришли? - Бояре, нам невеста нужна, Бояре, нам невеста нужна! (правильно, к чему долгие разговоры! Прямо с порога - "Ларысу Иванавну хачу, да!") - Бояре, а какая вам мила? Молодые, а какая вам мила? Тут сватающиеся советуются, какая же им мила. В начале игры таскали Василис, Варвар и Марьюшек, потом перешли на экзотику - алхимиков, кащеев, мастеров... - Бояре, нам вот эта нужна, Молодые, нам вот эта нужна! (при этом все пальцами невежливо указывают на выбранную жертву) Потом начинаются левые отмазы: - Бояре, она дурочка у нас, Молодые, она дурочка у нас! - Бояре, а мы пряничком ее, Молодые, а мы пряничком ее! (Правильно, на дурака не нужен нож) - Бояре, у ней зубки болят, Молодые, у ней зубки болят! - Бояре, мы ей к дохтуру сведем, Молодые, мы ей к дохтуру сведем! - Бояре, она доктора боится, Как увидит, сразу в обморок валится! - Бояре, а мы плеточкой ее, Молодые, а мы плеточкой ее! - Бояре, она нежная у нас, Молодые, она нежная у нас! И так далее. Сначала шли по оригинальному тексту, потом начались извраты, и хорошо. Некоторыми фразами, вроде "Бояре, он без водки не пойдет" и "Бояре, поломатая она" вполне можно украсить исходники. Короче говоря, когда эти препирательства надоедают сватающимся, они идут с боевым воплем "Бояре, открывайте воротА, отдавайте нам невесту навсегда!". Не знаю, что случается, если родители не могут найти подходящую отмазу, но вроде бы они заявляют "Бояре, не валяйте дурака, забирайте эту ... навсегда!". В общем, когда дают понять, что разговор окончен, заказанная невеста несется к противоположной шеренге и пытается прорвать цепь. Если ей это удается - она забирает одного из той группы и возвращается к своим. Если не удается - она присоединяется к сватам. После этого команды меняются ролями. В общем-то побеждает команда, которая перетащила всех остальных к себе, но до этого не доходит, играют на интерес. В основном народ держался крепко, невесты проскочить практически не могли. Прорвались только две особо крупные невесты - Кощей и Николя. Потом игра закончилась, началось "Море волнуется раз". Эта игра столь нежных чувств в моей душе не всколыхнула, я вернулся к костру, а потом опять ушел к костру. Где встретил старого знакомого - Омара Хайяма. Мы с ним посидели, поговорили о том, что Аллах запрещает пить "кровь лозы", а вот "воду из хлеба" пить не запрещает, поэтому пивца бы найти было бы неплохо. Заодно я прошелся по ушам киевскому плотнику, что, мол, он тут бездельничает, а в Новгороде несчастный отец Иоаким его тело охраняет! А ну, говорю, сходи, родной, навести, что ли, труп свой, а то нехорошо это! Посидели это мы, поболтали еще с восточным поэтом, да и пошел я его провожать в Новгород, к Садко. По пути встретил бабку Ефросинью, которая шла в шинок искать Вакулу, а заодно и Федота. Попросила меня проводить, я стал разрываться на части, но благородный автор рубаи склеил меня обратно, заявив, что помогать и сопровождать умудренных годами - приятно Аллаху, а уж до Новгорода он как-нибудь сам дойдет. В шинке мы с бабкой встретили Князя, Ефросинья спросила, он тут по игре или по жизни. Странный вопрос по отношению к мастеру. Когда она сказала "Ты меня узнаешь?", я понял, что она - не просто так бабка, а царевна Людмила Гороховна инкогнито. Я пожелал ей удачи и пошел в Новгород. Садко и садковичи куда-то подевались, остались редкие экземпляры типа Отшельника, с которыми мы вечером сидели у костра (на сей раз костер был у новгородских ворот), слушали песни Бояна, я и сам периодически пел - а тут вдруг выясняется, что игра еще идет! Выцепляют меня Растака с Перетакой, да отец Иоаким, и говорят: слушай, тут, мол, язычники хотят новую веру забабахать! Перуна, что ли, назначить на княжение... тьфу ты, на божение. И по этому поводу хотят Али-Бабу в жертву принести. Мне на тот момент религия была слегка до лампочки, которую еще не изобрели, Али-Бабу я не знал, поэтому спросил: а что от меня требуется? На что получил потрясающий ответ: надо бы Али-Бабу освободить, зачем он Перуну, коли он восточной веры? Пущай они кого-нибудь из шотландских воинов в жертву принесут. Я опять не понял, зачем Перуну шотландский воин, но спорить не стал. Куда-то пошел, с кем-то поговорил, кого-то сопроводил - вроде бы, получилось то, что от меня хотели. А через полчаса где-то, когда я уходил в сторону пустыни, в Новгороде проводился ритуал прогоняния старого бога и вызова нового. Естественно, я, как домовой, не мог не простебаться, поэтому когда началась очередная серия ритуальных завываний в стиле "Изыди, изыди, старый бог!", я прошел за спинами изгоняющих с мешком за спиной (спальник у меня там был), тихо бормоча: "Да ухожу, ухожу, не орите!". Не знаю, что подумали проводящие ритуал. Кстати, потом я узнал, что церковь с телом Владимира язычники сожгли. А в ней же сожгли и отца Иоакима, посмертно объявленного святым великомучеником, и нашего новгородского воина (надо было попросить отца Ведару, пусть бы канонизировал). В пустыне состоялось представление под названием "Последняя ночь игры". А это вещь достаточно традиционная: гитара, костер, выпивка, не спать полночи, песни, байки, анекдоты. Кстати, это была моя вторая крупная игра (первой был "Ведьмак"), второй раз на таких играх я последнюю ночь провожу вне родного лагеря, у костра, с одной и той же гитарой, и второй раз при этом напротив меня сидел Мор. Посмотрим, что будет на третьей игре. Ночевка - отдельная песня. Точнее, отдельная книга, Джером К. Джером, "Шестеро в трехместке, не считая собаки". Но собаку не считать было глупо - она была, и она была теплая. Жаль, не на моих ногах лежала. 9 мая. Этот День Победы! Пам-па-пам па-пам! Сборы с игры. К разбойникам пришел Спайк. "Грен, прием! Я сейчас у разбойников, они требуют "Сказки-2007"!". Послеигровой парад, мастерский магнитофон с чипом "ПОЛОМАТО", я выполняю свой последний квест - отдаю Диме Брехову его кулуарку, посеянную еще на "Ведьмаке", разбойники дарят Спайки мешок макарон, всем спасибо, все свободны, довольны и счастливы. Собираю рюкзак, отношу ворох неиспользованной нетканки в мастерятник, получаю в ответ "Спасибо за игру!", хожу по всем лагерям, прощаюсь со всеми - и иду к разбойникам до вечера, поскольку их должна подхватить машина. Пока игра еще остается в сердцах, пользуюсь своей ложкой по полной программе - настукиваю бонусы к разуму по голове разбойникам, сфинксу, ящерке, ящеркиной собаке - короче, делаю пещеру Сим-Сим филиалом Джинистана. Отчаливаем. По пути замечаем концептуальный кадр: заброшенный лагерь, в центре лагеря - стол, на столе - шелковая скатерть, на ней - кочан капусты, в нем торчит нож. Под деревом лежат причиндалы Федота - бердыш и пищаль, рядом валяется чей-то меч. Потом идем с полигона, голодаем, получаем продуктовую пайку от уезжающих мастеров, приходит "Газель", она тоже "поломата" - кузов не открывается, делаем две ездки, на вторую вскрыли все-таки кузов, доехали с комфортом, почти до дома. Картина маслом и сыром: ночь, пригородная платформа, посреди нее - домовой в рубахе, штанах и шапке, с рюкзаком и гитарой, под дождем и разрывами салюта. Ура, ура, ура, мы победили, все счастливы и довольны, игра закончилась! Я счастлив больше всех - я дописал этот отчет! А ТЕПЕРЬ, КАК И ПОЛОЖЕНО В ТИТРАХ - СПАСИБЫ: Всем мастерам - за "Сказки-2006", отличное открытие сезона. Отдельно Айлил и Фее - за предигровые загрузы. Отдельно МакМуру - за Кота Ученого, который был живее всех живых! Отдельно Николя - за праздничные гульбища в Киеве. Отдельно Князю - за чиповку ложки на оглушение и добавление разума. Отдельно Ежжу - за классификацию моего прикида как "пафосного". Царю Гороху - оказывается, Василиск умеет играть не только умных и хитрых правителей, но и любвеобильных раздолбаев, вспыльчивых, но отходчивых. Горох превзошел все мои ожидания! Царевне Людмиле - за то, что она одним фактом своего существования создавала квест для четверти полигона, за дружелюбие и за замечательную бабку Ефросинью. Инкогнито вышло на ура! Дьяку Филимону - за опытное и правильное руководство по всем хозяйственным делам. Если бы не Филимон, царь, наверное, так бы и жил без терема. А еще за предоставление своей палатки в качестве жилплощади. Яшке-писарю спасибо от всех новгородцев за то, что принимал на себя половину выплесков кипучей энергии царя, причем выполнял царевы поручения всегда и везде. Федоту-стрельцу - за оптимизм, умение договориться со всеми, готовность идти всех спасать, и русскую "Санту-Барбару" совместно со всеми нашими красными девицами, Никитой-Кожемякой и Лешим. Постоянно похищавшимся красным девицам - Варваре и Василисе - за песни-пляски-матерны-частушки-и-"Тритатушечки!" Генеральским дочкам - за доверие, иголки с нитками и за поигровое, а не только пожизневое, подкармливание голодного домового. А также за то, что любой новгородец, если ему вдруг приспичило кого-нибудь спасти или отыскать, имел такую возможность, поскольку когда не воровали царя или его дочь, воровали вас! Фросе - за сеновал и сеновальную дипломатию, которая спасла нас при встрече с гопой разбойников. Садко - за игровое ПМЖ, за то, что по квенте привез меня из Багдада в Новгород, за гусли-самогуды и за знакомство с Омаром Хайямом. Родичам Садко - за приветливость, всегдашнее наличие вкусной еды и теплого чая, за отсутствие неигровухи и вообще за приятную женскую компанию. Отшельнику и Вольге - за компанию и кампанию по спасению Людмилы от Кащея. Никите-Кожемяке - "Здравствуй, братец мой любезный Никитушко! Спаслась я от ворога лютого, насилу сбежала!" - "Вау!.. Офигеть!" - Эдвин ЖЖОТ! Домовихе из слободы - за то, что исполняла мои прямые обязанности, пока я где-то шлялся. Бояну - за великолепные песни и совместные концерты. Монахам - за то, что к концу игры стали относиться терпимее. Русалкам - за красоту и приятную компанию. Отдельно невесте Гороха - за верность образу и жениху. Соловью Одихмантьевичу и Ваньке Соловеичу - за незабываемое звуковое сопровождение ночи на Ивана Купалу, а также за охрану и защиту мерзнущей толпы нечисти и чисти. Всем, с кем проводил ту ночь - за ту ночь. Девушке-вампирке - за то, что так и не доела. Басранскому алхимику - за оптимизм и наполеоновские планы. Кощею - за самого доброго и веселого Кощея, которого я только видел. Диканьковскому шинку - за еду и питье Растаке и Перетаке - за великолепный отыгрыш, вечно горячие последние новости, дружелюбие и сотрудничество. Валентине Черноморовне - за приветливость, заботу о судьбе наших генеральских дочек и частые визиты. Киевскому дружиннику, не знаю, как по имени - за гостеприимство и любовь к музыке. Киевскому дружиннику Святославу - за то, что пусть к концу игры, но, как и монахи, примирился с моим существованием. Отцу Иоакиму - за верность религии и пафосную смерть (до конца игры ходил в белом хайратнике, и с полигона уезжал так же) Поваренке - за приятную компанию. Илье Муромцу - за отличный отыгрыш поломатого мозга. Князю Владимиру - ..., гм, я его даже не видел практически! Тогда за шапку Мономаха :D Киевскому домовому Митяю - за домового, который был полной моей противоположностью. Багдадцам - за теплоту и помощь в поисках похищенных дочерей Садко. Басрийцам - за теплоту и помощь в поисках похитителя дочерей Садко. Пустынным разбойникам - за гостеприимство в лагере, последнюю ночь на полигоне, мешок макаронов для Спайкера и требование устроить "Сказки-2007". Отдельно ящерке (Катене) - за гостеприимство в палатке. Отдельно Катениной собаке Зене - за теплоту. Отдельно Мор - за транспорт с полигона. Мальчику-с-Пальчик - за деловую хватку. Сивке-Бурке и Коньку-Горбунку - за антуражность Бременским музыкантам - за дивную музыку. Пустынному дэву - за умение улаживать конфликты, которые сам же и создавал. Восточным торговцам - за умение моментально заставить вэсь Киэв гаварыт по-васточнаму! Кобольдам - за "Поломату", гномам - за "Починиту" и "Хей-хо!" Крестной фее - за очередной квест на мою голову Омару Хайяму - за великолепный отыгрыш, ни секунды неигровухи, и рубаи, которые я так и не услышал. Коту в Сапогах - за создание еще более сказочной атмосферы. Маленькому Муку и Ходже Насреддину - за частые визиты к нам. Ифриту - за любовь к приколам. Неизвестному попутчику - за то, что переставил гриф моей гитары. Вух, вроде бы никого не забыл. Если кого забыл - не обижайтесь, напоминайте. У меня память тоже не резиновая. Писан сей труд с 10 по 22 число мая месяца года два кило и шестова от Рождества Христова, домовенком Никодимом из Новгорода, как войдешь, налево.